В 2022 году петербурженка решила заняться бизнесом. Съемную квартиру на Ленинградской улице в Кудрово и подвальное помещение в жилом доме на Индустриальном проспекте она приспособила под притоны. Там ее сотрудницы оказывали клиентам сексуальные услуги за деньги.

Однако 23 апреля этого года нелегальное предприятие накрыли стражи правопорядка. После этого против бизнесвумен завели уголовное дело по первой части статьи 241 УК РФ (организация занятия проституцией другими лицами). Сейчас дело разбирается в суде. 

Для Петербурга новость о том, что в квартире или подвале какого-нибудь дома нашли бордель – уже давно не новость. Кто-то живет по соседству с притонами, давно привык к чрезмерному интересу к своему месту жительства и даже не обращает на это внимание, а кто-то не устает жаловаться.

 «Петербургский Листок» выяснил, почему бизнес с пометкой «18+» «бессмертен» и есть ли шанс свести к минимуму распространение новых точек «получения удовольствия» в городе. 

«Весь город – бордель»

Так нелестно о Петербурге отзывается лидер общественного объединения «Красивый Петербург» Красимир Врански. Объединение уже несколько лет занимается благоустройством городской среды: активисты защищают парки и скверы от вырубки и застройки, борются с мусорными свалками, проводят эко-акции и выдвигают инициативы по улучшению качества города. «Превратим молчаливое недовольство в простые и эффективные действия», – их девиз. 

Но недовольство у общественного объединения вызывают не только проблемы экологии Петербурга, но и внешний вид города. А вот его уже много лет порочат рекламные объявление интим-услуг, развешанные на столбах, заборах, или выведенные краской на тротуарах. 

Разноцветные листовки с женскими именами и телефонными номерами привлекают внимание прохожих. Кто-то не перестает возмущаться такой открытой рекламой, кто-то уже воспринимает ее как должное. Но вот к ответственности за такую рекламу привлекают почему-то редко. 

Сколько в Петербурге борделей, никто не знает. Согласно официальной статистике ГУ МВД по Санкт-Петербургу и Ленинградской области на 2020 год, наибольшее количество фактов получения дохода от занятия проституцией выявили в Московском (7), Центральном (6), Выборгском (6) районах. 

Конечно, это только то, что попало в официальные данные. Но сколько публичных домов на самом деле скрывается в обычных квартирах как центра, так и спальных районов? Вряд ли это будет когда-нибудь известно. 

Под прикрытием

Публичные дома, дома терпимости – как ни назови, суть та же – были в Петербурге в частности и в России в целом еще с петровских времен. Все помнят Соню Мармеладову и ее желтый билет, Катю Маслову из «Воскресения» Толстого и Женьку Куприна из повести «Яма». 

И нынешние бордели, по сути, просто продолжение этой давней «традиции». Разве что сейчас доступ к интим-рынку стал гораздо проще, несмотря на то что обычно он прячется под легальными объявлениями и сайтами. 

Собеседница «Петербургского Листка» рассказала, как искала вакансии администратора хостела, и едва не устроилась работать в бордель. 

«На Авито нашла вакансию, зарплата неплохая, работа не пыльная. Подумала, почему бы и нет. Только когда я прошла собеседование и на словах меня уже «приняли», я узнала, что это никакой не хостел, а обыкновенный бордель. Хотя с первого раза даже не скажешь, что там таким занимаются. Конечно, на такую работу я не согласилась», – поделилась впечатлениями девушка. 

На защите нравственности города 

«Мы регулярно обращаемся. Наши волонтеры, живущие в центре, не только срывают объявления, они еще и записывают все телефоны. У нас есть сводка, и мы ее регулярно передаем в полицию. Никакой реакции. Мы жаловались в прокуратуру, доходили даже до министра внутренних дел с жалобой на бездействие полиции.

Из министерства приказ разобраться дают городскому начальству, а оно рассылает такие приказы по районам. В ответ были только отписки, типа: «Мы работаем, в прошлом году привлекли к ответственности одну проститутку и еще троих подозреваем». При том, что на каждый район приходится приблизительно по десятку борделей. Это только те бордели, о которых мы знаем по их рекламе», – рассказывает лидер общественного объединения «Красивый Петербург» Красимир Врански. 

По данным «Фонтанки», полицейские знают, что в квартире бордель, проститутки знают, что они проститутки, и протоколы составляются при полном непротивлении сторон и признании вины. Обычно это административные протоколы по статье «занятие проституцией».

Максимальное наказание – до 2 тысяч рублей штрафа. 

Как правило, после штрафа заведение вновь открывается и готово к приему клиентов. Так было с борделем «под прикрытием» на улице Ткачей, 12. За последние 10 лет его «закрывали» уже несколько раз. Но словно феникс из пепла он возрождался вновь и вновь.

В феврале прошлого года стражи правопорядка снова нагрянули по уже известному адресу и пресекли преступную деятельность. Но, как считают, соседи «нехорошей квартиры», это ненадолго. 

И дело не только в объективной слабости закона перед нелегальным бизнесом интим-услуг. 

Есть отдельные несознательные граждане, которые связаны с властью или правоохранительными органами, которые пользуются определенными привилегиями, и имеют желание и возможность держать этот рынок в своих руках, получая при этом значительное денежное вознаграждение. В народе о таких говорят «крыша» или «крышиватель». 

«Разумеется, на публике не принято о них говорить. О них знают только «свои». Нелегальный рынок вообще не любит чужаков, поэтому узнать, кто у кого «крыша» можно только постфактум. Когда кто-то из окружения настучит, например», – рассказал собеседник «Петербургского Листка». 

В марте этого года бывшего замначальника отдела МВД приговорили к условному сроку за помощь хозяйке борделя в Петербурге. За три года покровительства женщина отдала бывшему полицейскому чуть больше 2 миллионов рублей. Горе-предпринимательница тоже получила только условный срок. 

Легализовать нельзя запретить: где поставить запятую?

Если проблему с чем-то нелегальным нельзя решить, значит это что-то нелегальное надо узаконить. Такие мнения часто встречаются в обществе.

В Петербурге последний раз о легализации предпринимательства в сфере сексуальных услуг в 2009 году говорил Олег Коломийченко, возглавлявший тогда региональное УФАС.

«Это будет хорошо для всех: государство получит дополнительные налоги, а работницы этой сферы – медицинскую и страховую защиту». 

«Что означает легализация проституции? Это прямое поощрение торговли людьми. Как мне кажется, в цивилизованном обществе это, мягко говоря, недопустимо. Да, торгуют и без всяких разрешений. Но так хотя бы есть видимость того, что закон против. Государство против. Легализация антиморали – прямой путь в бездну, путь в никуда», – поделился своим мнением наш собеседник.

«Если они не доказали организацию притона, то там даже уголовной статьи нет, 232 статьи. Только таким образом могут быть привлечены эти лица к ответственности и арестованы. И притон закроют, но до того времени пока помещение не сдадут таким же подобным лицам», – отметил Александр Михайлов, первый заместитель председателя профсоюза сотрудников ОВД по городу Санкт-Петербургу и Ленинградской области. 

Социолог и общественный деятель, собеседник «Петербургского Листка» добавил: «Пока в обществе сохраняются недобросовестные представители власти и полиции, а также есть люди с нарушенным психическим здоровьем, которые организуют и участвуют в подобных противозаконных деятельностях, бордельный бизнес действительно будет бессмертным. К тому же необходимо пересмотреть систему наказаний для лиц, вовлеченных в эти практики, поскольку штрафы и условные сроки – просто пыль в глаза. Они никак не препятствуют расцвету этого вида преступности».