Первая кровь верующих, пролитая большевиками. Историк Яков Евглевский продолжает исследование судьбы Русской Православной Церкви. В этом материале читатели «Петербургского Листка» узнают о событиях в жизни Церкви в период раннебольшевистского владычества с 1917 до 1920-х годов.

Часть 1

Часть 2

Часть 3

В большевистских тисках

Революционные события затронули все стороны национально-общественной и государственной жизни. Наступил, разумеется, и коренной переворот в отношениях между Церковью и светским начальством.

Еще Временное правительство во главе с эсером Александром Керенским отменило обязательное школьное преподавание Закона Божия и передало церковно-приходские школы в руки Министерство народного просвещения, сделав, тем самым, по свидетельству современного богослова Владислава Цыпина, первый шаг к внеконфессиональному государству. А тотчас после Октябрьской революции в верхах развернулась подготовка целостного законодательство об отделении Церкви от государства.

Само собой, беспощадная ломка (особенно в сжатые сроки) векового прочного союза Церкви и политического олимпа страшила православное духовенство.

Мало-помалу нараставшая тревога усиливалась еще и потому, что в последние месяцы 1917 года повсеместно происходили эксцессы, жертвами коих становились храмы, часовни, монастыри, духовные лица. В Петрограде, который до марта 1918-го был столицей России, закрывались дворцовые церкви и конфисковывалась Синодальная типография. И это было отнюдь не случайно. «Советская власть, исходя из принципа идеологической монополии, — пишет историк Ольга Васильева, — расценила избрание Тихона (патриархом — Я.Е.) как угрозу со стороны противостоящей ей политической силы, видя в патриархе преемника и носителя идей поверженного монархизма, духовного самодержца над верующими и непримиримого своего врага.

Страх перед объединением существовавших тогда реальных политических противников под церковными знаменами подгонял большевиков к началу антирелигиозной войны, для развязывания которой нужен был весомый и наглядный опыт.

Долгие годы многие документы об этой войне хранились в секретных архивах, а атеисты и религиоведы в СССР создавали миф об агрессивной антигосударственной и антинародной сущности Русской православной церкви в первые годы советской власти и о классовой злобе патриарха. С этой целью передергивались факты, вырывались из исторического контекста события, освещение коих приправлялось выгодными цитатами из посланий патриарха, духовенства и соборных определений. Прямой отсчет «антигосударственных» деяний духовенства атеистическая пропаганда вела с 11 ноября 1917-го, когда в послании Поместного собора социалистическая революция была названа «нашествием антихриста и беснующимся безбожием». Однако никто и никогда не писал о действительных причинах принятия такого обращения. А ведь ему предшествовали непризнанные в России гуманные акты Русской православной церкви, которая оказалась, пожалуй, первой провидицей грядущей гражданской войны и, как могла, попыталась предотвратить ее еще летом 1917 года».

Большевики воспользовались Рождественскими каникулами, длившимися с 10 (23) декабря 1917-го до 20 января (2 февраля) 1918-го.

И именно в это время посыпались, словно из рога изобилия, советские законодательные акты, направленные на ограничение прав и возможностей Православной Церкви.

18 (31) декабря 1917 года вышел в свет Декрет Всероссийского Центрального Исполнительного комитета (ВЦИКа — тогдашнего «парламента») и Совета Народных Комиссаров (СНК — «Совета министров» той эпохи), вводивший гражданский брак и акты гражданского состояния, что юридически упраздняло церковное брачное венчание. Вскоре новая власть отменила институт армейских духовников, а также все казенные дотации и субсидии Церкви и духовенству. А 23 января (5 февраля) был опубликован Декрет СНК о свободе совести, церковных и религиозных обществах.

Этот документ осуществил отделение Церкви от государства и поставил Русский духовный мир в жесточайшие рамки запретов и ограничений. Отныне Православная церковь утрачивала статус юридического лица, лишаясь веками накопленной собственности и права приобретать ее впредь. «В пределах Республики, — говорилось в Декрете, — запрещается издавать какие-либо местные законы или постановления, которые бы стесняли или ограничивали свободу совести или устанавливали какие бы то ни было преимущества или привилегии на основании вероисповедной принадлежности граждан. Каждый гражданин может исповедовать любую религии или не исповедовать никакой… никто не может, ссылаясь на свои религиозные воззрения, уклоняться от исполнения гражданских обязанностей…». В основном эти нормы совпадали с конституционными основами некоторых европейских держав, прежде всего республиканской Франции. Но была и принципиальная новизна этой важной «бумаги».

«Никакие церкви и религиозные общества, — провозглашал Декрет, — не имеют права владеть собственностью. Прав юридического лица они не имеют. Все имущества существующих в России церквей и религиозных обществ объявляются народным достоянием. Здания и предметы, предназначенные специально для богослужебных целей, отдаются по особым постановлениям местной или центральной властью в бесплатное пользование соответственных религиозных обществ». Эти положения, отмечает протоиерей Владислав Цыпин, стали юридическим прикрытием для конфискации церковного имущества и жестоких гонений на Церковь. Запрещалось преподавание религиозных истин во всех государственных, общественных и частных учебных структурах, где были введены общеобразовательные дисциплины. «Граждане, — продолжала «бумага», — могут обучать и обучаться религии частным образом. Все церковные и религиозные общества подчиняются общем положениям о частных обществах и союзах».

Январский Декрет вызвал в церковных кругах серьезные опасения относительно того, что нарушится нормальная жизнь приходов, духовных школ и монастырей. По нашим городам и весям прокатилась волна крестных ходов, на которых возносились громкие молитвы о спасении России и Церкви.

Грустно, но факт: в некоторых крупных городах (Харькове, Воронеже, Владимире, Саратове, Нижнем Новгороде, Туле, Вятке) эти шествия были обстреляны.

Пролилась кровь, десятки верующих погибли, а сотни людей были ранены и арестованы. Советская власть, уже не стесняясь, показывала зубы и выпускала когти.