На свободы крик развяжу язык… (Часть №17). Оттепель. Начало

Как себя повела Советская репрессивная машина после смерти Сталина? Что такое «Оттепель»? Историк Яков Евглевский продолжает исследование феномена борьбы с предателями в продолжении спецпроекта «Петербургского Листка».

***

Смерть Иосифа Сталина, наступившая в марте 1953 года, серьезно изменила кадровый рисунок партийно-советской верхушки, ибо к власти вернулась сталинская «старая гвардия», которую одряхлевший вождь попытался на последнем этапе своего правления отодвинуть в тень. Опасаясь конкуренции со стороны опытных, искушенных лидеров, «гений человечества» намечал заменить их неопытной, но лично преданной ему управленческой молодежью, от него зависимой и всем ему обязанной. То есть, фактически, «отец народов» хотел повторить политический кульбит 1936-1938 годов, когда он устранил остатки ленинской гвардии, прошедшей горнило революции и Гражданской войны и способной возражать Сталину по многим моментам.

Правда, теперь по прошествии добрых полутора десятков лет, обстановка ощутимо изменилась. Во-первых, вождь находился уже в преклонном возрасте и страдал различными физическими недугами. Действовать с прежним карательным «искусством» он не мог. А, во-вторых, его отодвинутые в сторону соратники обладали гораздо большим тактическим опытом, нежели революционная когорта 1920-1930-х годов. Те не учли грозного опыта Французской революции и не ожидали столь свирепого репрессивного удара, наивно полагая, что их, заслуженных и прославленных, минет чаша сия: не посмеют-де тронуть.

Зато эти знали о шаткости земного могущества и бренной славы людской и предполагали возможность очередной кровавой чистки, тем паче что опробованные методики «родного отца» практически не менялись и не обновлялись. Поэтому руководитель органов госбезопасности Лаврентий Берия («большой мингрел»), сам опасавшийся сталинского дамоклова меча, проявил изрядную осмотрительность по сравнению с Генрихом Ягодой и Николаем Ежовым.

По всей видимости, Берия и приложил руку к летальному устранению Сталина, о чем хвастливо заявлял Вячеславу Молотову на трибуне мавзолея во время первомайского парада и праздничной демонстрации 1953 года.

Голос Кремля

Дело, конечно, не упиралось только в изменение верхушечного кадрового состава. Речь шла шире, масштабнее: смягчался – сверху донизу и снизу доверху – весь уклад советской жизни, отходили в прошлое бесчисленные аресты, расправы и расстрелы. В этом была, прежде всего, заинтересована сама элита, жившая при Сталине под угрозой нешуточных репрессий. Она намеревалась навсегда изъять такую опасность из своей жизни и своей карьеры. И ей удалось добиться подобного поворота: как европейские страны поклялись после 1945 года никогда больше не воевать друг с другом, разрушая Старый Свет, а, наоборот, дружить и объединять усилия в экономическом, политическом и культурном развитии, так и постсталинские советские вожди договорились после 1953-го никогда больше не арестовывать, не пытать и не казнить «провинившихся товарищей». И роль Никиты Хрущева в данной эпической метаморфозе трудно переоценить.

Собственно говоря, кампанию по антисталинизации начал не Хрущев, а Георгий Маленков, бывший в первые два года по смерти грозного диктатора председателем Совета министров СССР. На совещаниях он осуждал «культ личности» и резко одернул видного партийца Андрея Андреева (члена Президиума Верховного Совета), который бранил свергнутого Лаврентия Берию, заявив: «Он стал дискредитировать имя товарища Сталина, наводить тень на величайшего человека после Ленина, появился откуда-то вопрос о культе личности». Маленков, ненавидя Берию, тем не менее, осудил и сталиниста Андреева и отметил, что он не понимает новых веяний и держится за старину. Однако Маленков делал все это кулуарно, не вынося, что называется, сор из избы.

Ну, а первый секретарь ЦК КПСС Хрущев, в отличие от других «небожителей», не стеснялся ни в выражениях, ни в аудитории для их восприятия. Широкую трибуну он получил на ХХ съезде КПСС — первой после ухода Сталина масштабной партийной «сходке» — 25 февраля 1956 года.

На закрытом заседании съезда Хрущев выступил с секретным докладом, в котором обвинил покойного повелителя во всех мыслимых грехах. Прозвучали инвективы по поводу нарушения коллективного руководства партией и страной, что противоречило-де устоям марксизма-ленинизма, жестоких репрессий против партийных работников (причем в качестве жертв упоминались только крупные коммунисты). Говорилось и об устройстве ложных «процессов» (вроде «Дела врачей» и «Мингрельского дела»), замене Ленинских премий Сталинскими, перегибах в наименовании городов и сел, а также других злоупотреблениях властью.

Съезд воздержался от обсуждения этого доклада и, как обычно, механически одобрил его текст. Было решено разослать материал в нижестоящие партийные организации — без опубликования его в газетах и журналах. Впервые сей документ был напечатан только в конце 1980-х годов, то есть через тридцать с лишним лет после произнесения его в Большом Кремлевском дворце. Правда, трудно сказать, насколько обнародованный текст соответствовал первоначальному оригиналу.

Спустя полгода после секретного доклада, 30 июня 1956-го, в свет вышло небезызвестное постановление ЦК КПСС «О преодолении культа личности и его последствий». Здесь партийная верхушка, как бы отмежевываясь от сталинской (понятно, порочной!) практики, поставила вопрос о том, «как же могло случиться, что в условиях советского социалистического строя возник и получил распространение культ личности Сталина со всеми его отрицательными последствиями?». Вопрос решался в том смысле, что «надо иметь в виду как объективные, конкретные исторические условия, в которых происходило строительство социализма в СССР, так и некоторые субъективные факторы, связанные с личными качествами Сталина».

Далее постановление постаралось объяснить генезис сложного явления культа личности. «Находясь длительный период на посту генерального секретаря ЦК партии, И. В. Сталин вместе с другими руководящими деятелями активно боролся за претворение в жизнь ленинских заветов. Он был предан марксизму-ленинизму, как теоретик и крупный организатор возглавил борьбу партии против троцкистов, правых оппортунистов, буржуазных националистов, против происков капиталистического окружения. В этой политической идейной борьбе Сталин обрел большой авторитет и популярность.

Однако с его именем стали неправильно связывать все наши великие победы. Успехи, достигнутые Коммунистической партией и Советской страной, восхваления по адресу Сталина вскружили ему голову.

В этой обстановке стал постепенно складываться культ личности Сталина. Развитию культу личности способствовали в огромной степени некоторые индивидуальные качества И. В. Сталина, на отрицательный характер которых указывал еще В. И. Ленин».

Пережив ленинские инвективы, опытнейший тактик-интриган развернул события в свою пользу. «На XIII съезде партии, происходившем вскоре после В. И. Ленина (в мае 1924-го — Я.Е.), его письма были доведены до сведения делегаций. В результате обсуждения этих документов было признано целесообразным оставить Сталина на посту генсека с тем, однако, чтобы он учел критику со стороны В. И. Ленина и сделал из нее все необходимые выводы. Оставшись на посту генерального секретаря ЦК, Сталин в первый период после смерти Владимира Ильича считался с его критическими замечаниями. Однако в дальнейшем Сталин, непомерно переоценив свои заслуги, уверовал в собственную непогрешимость. Некоторые ограничения внутрипартийной и советской демократии, неизбежные в условиях ожесточенной борьбы с классовым врагом и его агентурой, а позднее в условиях войны против немецко-фашистских захватчиков, Сталин начал возводить в норму внутрипартийной и государственной жизни, грубо попирая ленинские принципы руководства. Пленумы ЦК и съезды партии проводились нерегулярно, а потом совсем не созывались в течение многих лет. Сталин фактически оказался вне критики».

Продолжение следует…

Содержание:

Часть 1 — Начало XX века

Часть 2 — Императорские запреты

Часть 3 — Раннесоветский период

Часть 4 — Политические запреты. История ВЧК

Часть 5 – В лучах раннего тоталитаризма (на стыке 1920-1930-х)

Часть 6 — В лучах раннего тоталитаризма (на стыке 1920-1930-х). Дело «Промпартии»

Часть 7 — Тридцатые годы — большой террор, его ход и рычаги

Часть 8 — Тридцатые годы — большой террор, его ход и рычаги, «ежовщина».

Часть 9 – 1940-е. С кем боролась советская власть перед началом ВОВ.

Часть 10 — Великая Отечественная война (Начало)