На свободы крик развяжу язык… (Часть №24). «Перестройка»

Что предшествовало знаменитой «перестройке»? Зачем она нужна была и к чему привела? Кто такой Горбачев и, какой у него был план? Историк Яков Евглевский продолжает исследование феномена борьбы с предателями в продолжении спецпроекта «Петербургского Листка».

Часть первая.

Конкретика перестройки

О зловещих параллелях в ту пору никто не думал. Всех беспокоили текущие события. Современный историк Валерий Журавлев так описал пульс середины 1980-х: «Через год с небольшим после того, как к руководству страной пришли новые, энергичные люди с целью осуществить масштабный реформаторский эксперимент на просторах СССР — огромной державы, территория которой охватывала 11 часовых поясов, где проживали более сотни больших и малых народов, говорящих на разных языках и исповедующих разные религии, — произошло чрезвычайное событие мирового масштаба.

26 апреля 1986 года в 2 часа 23 минуты 50 секунд на Чернобыльской атомной электростанции (Украина) произошла самая крупная за всю историю ядерной энергетики авария. Взорвался четвертый блок реактора. Радиационное загрязнение распространилось на значительной территории Украины, Белоруссии, России, а также за границы Советского Союза.

Что это было — дурное предзнаменование? Скорее, предостережение всем, в том числе и политикам, насколько опасно «проведение экспериментов, программа которых составлялась чрезвычайно небрежно и неаккуратно». Слова эти принадлежат академику Валерию Легасову — талантливому молодому ученому в области физической химии, который был направлен в Чернобыль для руководства работами по ликвидации последствий аварии. Перед тем, как добровольно уйти в 1988-м из жизни, он оставил свои записи о виденном и пережитом в эти драматические дни.

Главное, на что он обратил внимание, заключалось в следующем: «Чернобыльская авария — это апофеоз, вершина всего того неправильного ведения хозяйства, которое осуществлялось в нашей стране в течение многих десятков лет». 275-миллионному народу великой страны оставалось надеяться, что у его новых лидеров хватит политической мудрости и профессионализма для того, чтобы начатый ими колоссальный социальный эксперимент не вышел из-под контроля разума, а был доведен до желаемого результата в четком рабочем режиме хорошо отлаженного реактора». Для этого были все основания.

Пришедший к власти новый руководитель, Михаил Горбачев, отличался от своих кадрово-политических «предтеч» возрастом, лучшим образованием и большей ориентацией на восприятие широкого общественного мнения.

Вместе с тем, он «учился» в типичной школе партийной бюрократии, пройдя витиеватый путь функционера — от инструктора до первого секретаря Ставропольского крайкома КПСС.

В Москву его поздней осенью 1978 года перевел Леонид Брежнев — как секретаря ЦК партии, обязанного курировать сельское хозяйство. И пока Горбачев служил старым господам в старых условиях, он казался преданным, ортодоксальным коммунистом. Но как только сей честолюбивый лидер избавился от былых «надсмотрщиков» и поднялся на вершину государственного олимпа, он стал сразу проявлять свой реформаторский настрой.

Горбачев громогласно оценивал состояние отечественной экономики как предкризисное, для преодоления чего срочно требовались глубокие и решительные шаги. По мысли новой элиты, нужно было — за счет опережающего развития тяжелого машиностроения — придать мощное ускорение сей социально-экономической системе советского общества. Намечалось выйти к началу 1990-х годов (то есть за пять-семь лет) на мировой научно-технический уровень.

Сначала задумали улучшить кадровый состав производителей материальных ценностей. Весной 1985-го вышло в свет постановление ЦК КПСС «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма». Злые языки твердили, будто главным инициатором сего «высокодуховного» почина была жена Горбачева Раиса Максимовна, чей родной брат, Евгений, страдал-де от приверженности «зеленому змию».

Трудно сказать, насколько это было правдой. Официально власти захотели оздоровить и «отрезвить» самодеятельное население. Однако жизнь преподнесла свои неожиданные сюрпризы.

Кампания обернулась резким спадом финансовых поступлений в казну, а также длинными очередями за водкой, вызывавшими озлобление простых «работяг», и солидным увеличением хозяйственного веса так называемой теневой экономики: разворачивали свое вредоносное производство подпольные винно-водочные предприятия, зачастую не соблюдавшие строгих санитарных норм, а равным образом усиливалось домашнее самогоноварение, особенно в сельской местности. А местные власти «развлекались» вырубкой ценнейших виноградников и запрещали употребление спиртных напитков на свадьбах, где брачные партнеры не достигли еще 21-летнего возраста. Словом, первый блин вышел комом.

Но горбачевское руководство продолжало свои реформы. В очередной раз на политическую авансцену выдвинулся чеканный сталинский лозунг 1930-х: «Кадры решают все!».

За пару лет Кремль сменил до двух третей всех первых секретарей обкомов партии. А на XXVII съезде КПСС в начале 1986 года существенно обновился и состав ЦК.

Более того, насиженные места покинули и некоторые члены высшего партийного ареопага — Политбюро ЦК партии. Конечно, новые выдвиженцы тоже были воспитанниками брежневской системы управления, но кое-кто из них хорошо знал экономику, а также настрой народных масс, недовольных товарными дефицитами и ограничениями в поездках за границу — хотя бы в страны «социалистического лагеря». И присутствие таких начальников как-то обнадеживало и элиту, и население.

На весьма престижный партийный пост первого секретаря Московского горкома КПСС был назначен неординарный человек — секретарь ЦК, бывший руководитель Свердловского обкома Борис Николаевич Ельцин. Он попытался очистить столичный аппарат от ортодоксальных управленцев, но был не чужд и театрализованно-постановочных акций вроде «борьбы с привилегиями»: старался устранить злоупотребления в торговой сети и не пользовался служебной машиной, а зачастую ездил на работу на общественном транспорте.

В тогдашних условиях это донельзя нравилось простонародью, видевшему в Ельцине «своего парня». Активность Ельцина вызывала раздражение и подозрительность даже в горбачевской свите. В ноябре 1987-го его «освободили» от обязанностей первого секретаря Московского горкома КПСС, причем с довольно расплывчатыми формулировками, не убедившими обывателей. Все это добавило Борису Ельцину популярности как человеку, «пострадавшему за правду». На излете перестройки (на стыке 1980-1990-х годов) харизма Ельцина росла в той же пропорции, в какой снижался авторитет Горбачева.

Фото: соцсети

Продолжение следует…

Содержание:

Часть 1 — Начало XX века

Часть 2 — Императорские запреты

Часть 3 — Раннесоветский период

Часть 4 — Политические запреты. История ВЧК

Часть 5 – В лучах раннего тоталитаризма (на стыке 1920-1930-х)

Часть 6 — В лучах раннего тоталитаризма (на стыке 1920-1930-х). Дело «Промпартии»

Часть 7 — Тридцатые годы — большой террор, его ход и рычаги

Часть 8 — Тридцатые годы — большой террор, его ход и рычаги, «ежовщина».

Часть 9 – 1940-е. С кем боролась советская власть перед началом ВОВ.